Перспективы новой холодной войны являются сомнительными, не говоря уже о том, что российское правительство проводит адекватную и правильную политику на внешнем фронте – считает независимый эксперт Игорь Николайчук.
Холодная война является политической технологией
Дело в том, что президент РФ Владимир Путин в интервью арабским телеканалам Al Arabiya, Sky News Arabia и RT Arabic выразил надежду, что гонка вооружений не приведет к новой холодной войне. Также Путин отметил, что, в любом случае, Россию это затронет в меньшей мере, поскольку наша страна обладает эксклюзивными видами вооружений, которых нет больше ни у кого в мире.
Впрочем, интересен сам тезис Путина про «новую холодную войну». Этим феноменом сегодня любят смущать общественность, но, вместе с тем, на текущий момент нет ни противостояния блоков, ни противостояния идеологий, ни чего-либо из того, что характеризовало отношения СССР и США с 1946 по 1989 годы. В результате, возникает вопрос, а такое явление сегодня возможно или это политический мем.
«Концепция холодной войны была достаточно нетривиальной разработкой американских политиков, государственных мужей и геостратегов, причем это было действительно связано с биполярным состоянием мира», — констатирует Николайчук.
Здесь нужно заметить, что холодная война в 1945-89 годах не была линейным явлением, поскольку в отношениях между Вашингтоном и Москвой были, как взлеты, так и падения, где «разрядка» соседствовала с заявлениями президента Рейгана про «империю зла».
«Холодная война – это признание американцами того факта, что сколько бы военных блоков они не создали, сколько бы дивизий и авианосных ударных групп они бы не развернули, победить СССР военным путем невозможно», — резюмирует Николайчук.
Как замечает эксперт, данный тезис возник еще до того, как появились стратегические концепции ядерного сдерживания и ядерного паритета – например, соглашение СНВ-III, разговоры о пролонгации которого сегодня идут, является отголоском данного компромисса.
«Ведь, в свое время, американское планирование дошло до абсурда, считая, что на такую среднюю военную цель, как Киев, нужно сбросить порядка 30 ядерных боеголовок по общему числу райкомов партии в украинской столице», — заключает Николайчук.
В США поняли абсурдность сложившейся ситуации и осознали, что им не победить Советскую армию, что советское общество монолитно и что нужно переходить к другой военно-политической стратегии, когда против Москвы должны использоваться не только войска.
«Самое главное, что в холодной войне должны принимать участие абсолютно все государственные учреждения, причем координатором здесь выступает политическое руководство. Еще важным моментом является то обстоятельство, что в данном процессе не оговаривались сроки холодной войны, и здесь надо сказать, что американцы поступили мудро», — констатирует Николайчук.
Задачей в рамках этой концепции являлось переформатирование советского режима из недружественного в дружественный, поэтому, когда в столице Исландии городе Рейкьявик американцы объявили о конце холодной войны, они имели в виду именно это.
«Тогда в США все были счастливы, что Москва сдала Европу, что дала добро на объединение Германии и села на кредитную иглу, а Михаил Горбачев стал любимцем американских домохозяек и, вероятно, до сих им остается», — резюмирует Николайчук.
Сегодня принципиально другая ситуация
Что касается современной ситуации, то, как считает Игорь Александрович, при рассмотрении вопроса о повторении холодной войны, надо говорить о том, что все изменилось, поэтому вряд ли возможно линейное воспроизведение того, что было в послевоенном мире.
«Нет больше могучего Советского Союза, нет больше нерешаемых идеологических и стратегических противоречий, чтобы затевать холодные войны. Есть, конечно, постепенное наращивание вооружения, но оно идет не в том масштабе, как тогда», — заключает Николайчук.
Это ведь не поставленное на поток производство ядерных боеприпасов, когда США и СССР наклепали десятки тысяч ядерных боеголовок, причем у американцев было 40 тысяч, а у нас 17 тысяч, и это «безумие» Москва и Вашингтон чрезвычайно долго сокращали.
«Сейчас происходит естественный процесс смены вооружения, причем без изменения его количественной составляющей, а, возможно, и качественной – ведь ничего нового, по сути своей, не изобрели. Просто после Мюнхенской речи Путина в 2008 года стало ясно, что в Европу нас не возьмут, и что нам не надо быть пристегнутыми к кому-то, и что нам нужен свой национальный проект», — констатирует Николайчук.
Еще, как считает Николайчук, по западным публикациям было видно, что Путин стал очень сильно не нравиться западному мейнстриму, причем данный аспект нельзя не учитывать в контексте всех этих внешнеполитических тенденций.
«Этот тренд начался в 2011 году, и тогда на Западе поставили цель переформатирования российского политического режима, но, как мы видим, прошло уже 8 лет, и за это время, изменения произошли в самих США», — резюмирует Николайчук.
Все это подтверждает тот факт, что Кремль не сделал за это время ошибок на внешнеполитической арене.