Начало в предыдущих статьях: «Миллиарды тонн…» и «Последняя торгинская семья»
Маршрут был определён ещё во время подготовки: сначала сплав, потом через плато пешком. Конечно, шагать с рюкзаком в гору не лучшее из занятий, но в данном случае есть один плюс – это старые дороги, связанные с разведкой железной руды.
Распрощавшись с торгинцами, я пересёк изрядно заросшую взлётную полосу, и направился в сторону Тарыннаха, бывшего поселения геологоразведчиков самого крупного из месторождений. Дорога оказалась не такой уж и старой. На ней чётко видны недавние следы большегрузной машины и вездехода, что не удивительно. В районе Муруна (стык Якутии, Иркутской области и Забайкалья, водораздел между Реками Чара и Токко) с давних пор добывают чароит самоцветчики Иркутской области, а позже и самоцветчики Якутии организовали небольшое поселение для своих добытчиков.
Первый день возвращения выдался лёгким, но второй – оказался тяжелейшим в путешествии. После ночёвки у Александровского ключа почти полдня подъёма на плато в дымке от дальних пожаров, сердце молотило с какой-то необычной аритмией, словно напоминая, что пенсионеру надо путешествовать не по тайге, а по санаториям… Останавливаться на отдых в Тарыннахе не стал: воды нет, жилые балки рухнули и заросли ольшаником. Поскольку дорога шла по верхам, в пересохших ручьях ни капли воды, в то же время одежда не просыхала от пота.
Ничего здесь, наверху, не изменилось за три десятилетия, всё тот же кедровый стланик и редкие лиственницы, сгущающиеся местами в подобие тайги. Главное здесь – это железная руда. Лежит её только в этом Тарыннахском месторождении 1.3 миллиарда тонн. Вернувшись из похода, я узнал, что лицензия на добычу этой руды выдана Горно-металлургической компании «Тимир», одним из учредителей которой является международная компания «Евраз» с контрольным пакетом акций и штаб-квартирой в Лондоне. Ну а сбывать металл, как и большинство добываемых ныне ресурсов, планируется «за бугор».
Каким словом назвать то, что происходит в России? Если сказать цензурно, то это распродажа, которая происходит обычно при банкротстве, разрушении. К сожалению, в созидании у нынешней власти хватает сил только на трубопроводы и прочие коммуникации, по которым распродажа происходила бы без заминок…
К концу дня тело, обезводившись, потеть перестало, несмотря на жару и тяжелеющий с каждым километром рюкзак. Когда попалась глубокая канава с мутной водой (шрам от взрывных работ), сомневался недолго, зачерпнул и выпил тёплое зелье, а у первого же источника прямо в колее дороги пил студёную воду, как верблюд, потом варил суп и снова пил. Но это не главные лишения: хуже жажды и захребетника, отнимающего силы, жуткие мозоли на ступнях. Ходьба замедлилась, а уж первые шаги после кратковременных передышек ходьбой и вовсе не назовёшь. Со стороны, если посмотреть издали и в профиль, какой-нибудь наблюдатель мог бы сказать, что это передвигается крупная черепаха, вставшая на задние лапы.
Доковылял до Звёздного, самого первого из полевых посёлков, почему-то на карте обозначенного Тарыннахом. Окружён он тайгой и расположен на притоке речки Кебекте – на удивление среди остатков построек один дом выстоял (оказался покрытым двойным слоем толи). Правда, без окон и дверей, с частично ободранной ветрами крышей, но с печкой из железной бочки, возле которой и устроил лежбище.
Сохранившийся дом геологического посёлка "Звёздный"
Следующим утром порадовала погода: густой туман, морось, видимость 50 метров, ориентировки никакой. При таком раскладе лучше посидеть «дома», чтобы не произносить при блуждании английских фраз типа «ёп-с ту дэй». Значит, топим печку, варим суп, гоняем чаи с сухарями, лечим мозоли и греем бока на лежанке. (Написал во множественном числе, потому что в одиночном путешествии многие вещи становятся соратниками и, при пользовании ими, так выходит само собой).
Днём туман пролился дождём, вечером снова окутал окрестности, а ночью начался ливень с грозой. На «кровать» из потолочных щелей устремились холодные струи, заставив меня среди ночи изрядно потрудиться. И в следующую ночь лило, правда, недолго. Потом, когда тучи сгинули, Небеса превратились в планетарий, хорошо различалась даже туманность Андромеды. А утреннее солнце осветило тайгу умытую, без дымки и запаха гари. Куда не глянешь – красотища!
Идти дальше можно двумя путями. Можно по известной дороге через ещё одну базу полевой партии Горкит (по названию ручья), а можно спуститься по речке Кебекте до этого ручья и по его притоку Эректуру сократить расстояние. Карта показывала, что там есть тропа. Для незаживших мозолей, чем короче путь, тем лучше. Поэтому можно и не упоминать о моём выборе.
Речка Кебекте
Однако у выбранного варианта мне знакома была лишь первая половина пути, во второй половине надежда на тропу не оправдалась. Вместо неё – каменные глыбы, заросшие ерником, куда наступать – не видно. Ноги от этого часто оступаются, и после нескольких падений стало ясно, что риск добавить к мозолям растяжение или вывих вполне реален. Поэтому развернулся к вездеходной колее, встреченной накануне, дескать, она должна с ручья Горкит привести к одноимённому посёлку. Не тут-то было! В общем, два дня ушли на то, чтобы вновь оказаться на Кебектинской наледной поляне, от которой до Звёздного рукой подать. Не зря, видать, в первый же день наткнулся на осиное гнездо (всё-таки пришлось выражаться по-английски). Осы хоть и не боксёры, но лицо изменили до неузнаваемости. Может, пытались напомнить народную мудрость «не зная брода, не суйся в воду»? Вот только если не «суйся», как тогда о «броде» станет известно?
Кебектинская наледная поляна
До посёлка Горкит больше неувязок не было. Обошлось и без жажды, безводье предыдущего перехода научило быть предусмотрительным. К счастью, среди развалин посёлка один из балков уцелел благодаря двойной крыше, у него я и затаборился.
Здесь разведано Горкитское месторождение железной руды объёмом около миллиарда тонн, а по соседству ещё и Ималыкское месторождение объёмом чуть поменьше. И владеет ими всё та же штаб-квартира…
Не успел развести костёр, чтобы сварить суп, как услышал звук приближающегося вездехода. Это не было неожиданностью, ещё в Торго Сергей сообщил, что из Чары приезжали строители будущей железной дороги к горно-обогатительному комбинату и обещали приехать снова. О них я и подумал.
Вездеход из Чары в бывшем посёлке Горкит
Действительно вездеход прибыл из Чары. Тяжёлый, вместительный, на основе танка, таких громадин мне и не встречалось, но это был другой вездеход. Семь иркутских «самоцветчиков» ехали к озеру Атбастах, расположенного в двух десятках километров от места нашей встречи, уже полтора месяца.
— Что так долго? – удивился я.
— В марях сидели, ломались…
— А что разведывать будете? Чароит?
— Нет, это не наша епархия, у нас другие задачи.
— Тогда, небось, изумруды?
— Геологи приедут, там видно будет…
Понятно. Это ехали строители для обустройства базы, они могли и не знать всех деталей. Но как-то странно всё. Середина августа, полевой сезон подходит к концу, а они всё ещё в пути. Впрочем, их начальство об этом знало через космическую связь.
Богатые здесь места: три железорудных месторождения, чароит, неподалёку золото и медь… Со временем, если вырастет ГОК, всё изменится, и тогда прощай местная природа. Намётки на это есть в правительственной программе по развитию Дальнего Востока. Только развитием это назвать трудно…
Вездеходная колея от Горкита в южном направлении существовала и во времена далёкие, обрываясь у реки Алаткит. Теперь же, после самоцветчиков, она облегчила мне путь ещё на десяток километров, уходя затем напрямик к БАМу. Меня же более привлекал короткий отрезок «пешки» к трассе золотодобытчиков.
Вид на район Горкитского месторождения с водораздела
Через три с половиной дня, которые можно охарактеризовать однообразным сокращением расстояния к намеченной цели, я вышел на берег Токко в устье Чуостаха, замкнув, таким образом, маршрут по местам «трудовых будней».
За эти последние дни кроме редких кедровок видел лишь следы волка да медведя. В низовьях речки Ураги столкнулся со свежей гарью, затухшей, но с дымящимся ещё валежником. Когда-то здесь был гидропост, сгорели и его остатки. Возникла тревога, ведь если в верховьях горит кедровый стланик, то пройти через водораздел не удастся. К счастью, пожар ушёл в другую сторону, и по мере моего удаления от гари исчезала и дымка.
Дымка от пожаров
Намерение сделать последнюю ночёвку у костра на Урагинском озере отменил из-за подстилающих берег торфяников, а поскольку без костра – это не ночёвка: ни просушиться, ни поесть нормально, ни поспать, – перевалил в верховья Чуостаха и остановился у верхней наледи. Здесь стихия, словно опомнившись, что не показала своей силы, устроила свистопляску. Гроза со шквалистым ветром и дождём даже сорвала «крышу» моего бивуака, испортив отдых после трудного перехода. Но я уже упоминал о благосклонности Природы ко мне в этой экспедиции: всегда были сухие дрова, когда надо шёл дождь, приглушая пожары и задымленность тайги, но в то же время не поднимая уровень воды, и я без проблем переходил реки. Это стихийное проявление было как прощальное прикосновение, мол, не забывай меня.
Теперь впереди знакомое зимовье на Токко, кордон на Эвоноките (где я нашёл забытые кеды), а там через один переход и трасса Таборный – БАМ.
За прошедший месяц интенсивность движения по трассе изменилась. Встали на прикол наливники из-за задержки железнодорожных цистерн с горючим. Безрезультатно прождав несколько часов попутки, к вечеру я пришёл к пропускному пункту рудника. Система контроля строгая – мышь не проскочит, но переночевать разрешили, закрыв моё ружьё в сейф.
Наверно, кому-то отрадны золотые рудники, деньги-то немалые, но я глядя, как водовозки одна за другой пылят от рудника к озеру Усу, совсем не радовался. Со слов охранников в озере ловится только мелкая рыбёшка, а ведь ловились хороших размеров голец и хариус. Вспомнились обнаруженные шурфы и лотки для промывки тяжёлых фракций породы во время съёмочных маршрутов по этим местам. Теперь вот вырыт карьер, глубиной с многоэтажный дом, для очистки золота применены ядовитые для водоёмов вещества. Как их не отстаивай, все равно часть уйдёт в реки. А на очереди разработка ещё одного рядом расположенного золотоносного месторождения, и всё это на благо, прежде всего, частных владельцев… То же самое ждёт и Чаро-Токкинское междуречье.
Озеро Усу
Хотелось бы закончить на оптимистической волне, но, увы. Многое неладно в современном обществе.
Читатели, благодарю вас за внимание.
